Ночь прошла спокойно, уставшие за день путешественники спали крепко и не заметили, как пролетело обычно долгое и неторопливое в Адальире время.

Утром вновь поднялось солнце. Алёна уже успела полюбить его раннее тепло в этих чудесных краях, где и на рассвете Бог древних был ласков и, не жалея тепла, согревал всех ранних пташек.

Теперь Алёне казалось, что вокруг начинает петь свою вдохновенную песнь осень, хотя ещё только вчера здесь царило великолепное лето. Листья в рассветных лучах теряли глубину цвета, словно желтели, однако, было ясно, что это лишь красивая иллюзия, и к полудню благодатное лето вернётся, вновь наполнив листву былыми красками.

Алёна впервые с радостью раскрыла глаза после сна, казалось, что она и выспалась по-настоящему тоже впервые. Обычно, она вставала с чугунной головой, слезящимися глазами и жутким раздражением на всё и вся, и сил у неё не было, и весь божий день клевала она носом, а сейчас к собственному удивлению ощущала бодрость и прилив энергии. Она осторожно выбралась из-под накидки, хотя не помнила, как укрылась этой тонкой, но очень тёплой зеленоватой материей, скорее всего, это кто-то из вавилонцев позаботился о ней. Избранная огляделась: все вокруг ещё спали. Фариселл устроился под небольшим раскидистым деревом, Дэльвьир на краю утёса, очевидно, по привычке, контролируя периметр. И только Авельир, ранняя птаха, вновь сидел на камне напротив Алёны и смотрел на неё искоса, слегка улыбаясь и с каким-то странным выражением на лице. То ли это было умиление, то ли симпатия, понять этого Алёна не могла, ей просто было приятно встречать поутру такой дружелюбный взгляд готического рыцаря. А он по обыкновению поправлял на лице свой боевой макияж, используя подаренную Алёной косметику. Туши осталось, видать, совсем мало, поэтому ему пришлось накрасить глаза помадой. Вышло достаточно странно, но врагов, думается, напугать могло, что, собственно говоря, и требовалось...

― По-моему, у меня ресница в глаз попала, ― деловой интонацией пожаловался он, ― помоги вытащить, а?

Алена молча приблизилась и помогла Авельиру справиться с непослушным волоском.

― Слушай, ― спросила она, закончив, ― а как же ты раньше обходился с гримом, в смысле, что делал, когда он смывался?

― А я уже говорил, кстати, он не смывался, ведь я никогда раньше и не был в столь долгих рейдах, ― честно признался Авельир. ― Конечно, я мог бы сказать, что полжизни провёл здесь, чтобы побахвалиться, но я не люблю пускать пыль в глаза своим.

― Да ладно! ― девушка махнула рукой, ей было приятно, что Авельир назвал её "своей", но она почему-то смутилась. ― Один тот твой выпад у реки, когда ты разбил забрало тому чудовищу, уже произвёл достаточное впечатление! ― она была явно поражена умениями готического рыцаря. ― Я бы не поверила, что до него даже просто дотянуться можно без лестницы или ещё чего-то в этом духе!

Авельир самодовольно улыбнулся.

― Да уж, я такой! ― уверенно подтвердил он, переполняемый изнутри гордостью и самолюбованием. ― Однако нужно двигаться дальше, спуск в долину сильно размыло, я уже успел сходить на разведку, будем спускаться по уступам, это не сложно, ― подбодрил он Алёну. ― Если что, я тебе помогу!

Скоро проснулись Дэльвьир с Фариселлом. Едва завидев спросонья новый боевой макияж Авельира, Дэльвьир не преминул съязвить:

― Ну, ты даёшь, вылитый Starchild из "Kiss"! ― заметил он с ехидцей.

― Просто ты завидуешь, что не тебе подарили это чудо прогресса! ― возразил Авельир.

― Да уж, ― произнёс Дэльвьир таким тоном, что всем сразу стало понятно, что именно об этой помаде он и мечтал всю свою сознательную жизнь.

Затем все вместе они отправились в дорогу. Трудно было представить, как они сумели пройти такое расстояние всего за один день и оказаться уже на выходе из преддверий Одиннадцатиречья. Оказалось, что таинственная помощница в зелёной накидке не только спасла отряд от драконов Кэльвиара, но направила их тайной тропой, волшебным образом сократив путь.

Склон горы, завершающей Драконий лес, оказался действительно сильно размыт и почти отвесен. Однако на нём было множество больших, крепких уступов, которые покрывала яркая растительность ядовито-зелёного цвета. По ним можно было спускаться, как по ступеням лестницы, конечно, при должной сноровке, которой, к слову сказать, обладали все участники отряда, кроме, разумеется, Алёны.

Много в Адальире красивых и чарующих мест, и Алёна уже повидала немало: и великолепные бескрайние леса Гленнвуда, и очарование величественных скал Гвирендорфа, и затерянную в лесах, пришедшую словно бы из сказки долину вэльмов, но то, что теперь предстало её взору, затмило всё виденное ранее. Распадок, по дну которого они собирались двигаться, был поистине прекрасен. Величественные горные хребты, покрытые густыми лесами, окружали дивную долину. Слева из исполинских скал, напоминающих крепостную стену, на границе истинного Кэльвиарона, неспешно струились водопады. Несмотря на расстояние, здесь, на противоположной стороне долины, также отчётливо слышался их королевский шум, и становилось понятно, что именно эта вода, и спадающая со скал и резво бежавшая рекой в глубине распадка, некогда стала наравне с Богами участницей творения этой чудесной долины...

Над долиной плыл утренний туман, солнечные лучи без труда пронзали его, но не могли развеять окончательно, широкая река и тысячи ручьёв, опутывающие все близлежащие склоны, не позволяли этого сделать. Картина завораживала, внизу искрились тончайшие серебряные нити ручьёв, издалека шумел величественный водопад, вокруг по склонам зеленели юные рощи, и неприступной стеной поднимались вековые леса, а над всем этим великолепием из-за далёких гор со стороны, откуда они пришли, сияло утреннее просветлённое солнце, и ширился речной туман.

Авельир, пытаясь сориентироваться по времени, прикрыл глаза рукой и поглядел на Бога древних, который ещё не высоко поднялся, было около семи утра. Часы готического рыцаря подтвердили это.

― Спустимся в распадок, а там видно будет, ― предложил Фариселл, и они начали спускаться по еле видной тропе с одного уступа на другой.

Двигались они неспеша, понимая, что Алёна не приспособлена для таких путешествий и не может нести их темп. На некоторых уступах они делали непродолжительные привалы, тогда Алёна усаживалась на свой узелок с вещами и ненасытным взглядом рассматривала округу, желая запомнить всё до мелочей, чтобы потом не решить, будто чудесный край ей просто приснился.

Уступы покрывала мягкая шёлковая трава, перекатывающаяся цельной волной при каждом дуновении ветерка то в одну сторону, а то в другую. Среди травы местами виднелись какие-то сверкающие точки, словно прошлой ночью здесь был сильный звездопад, и звёзды, как в песне Виктора Цоя, остались лежать в траве, ожидая счастливчика, которому повезёт их найти.

На очередном уступе Алёна, не в силах более сдерживать любопытства, склонилась к траве и с удивлением обнаружила, что это вовсе не звёзды... Искорки среди подножной зелени оказались кристаллами горного хрусталя, которым вокруг всё было просто-таки засыпано. Некоторые кусочки минерала висели на траве и в цветах, поднятые и оплетённые их стеблями, очевидно, во время прорастания. Выглядело это особенно сказочно и необыкновенно. Алёна вновь не смогла удержаться и набрала в карман плаща, выглядывающего из узелка, горсть прозрачных камешков.

― Не стоит переносить предметы из Адальира на Землю, ― заметил Фариселл, ― особенно хрусталь, ибо он, как никакая другая вещь, концентрирует скрытые энергии стихий.

Алёна удивлённо поглядела на него и потянулась к узелку, чтобы выложить кристаллы обратно, но тут Фариселл смягчился и одобрительно махнул рукой.

― Возьми, я это в принципе сказал, просто, чтоб ты знала, а так все что-нибудь да таскают, и в этом нет ничего дурного!

― Нет, ну я не хочу, чтобы это было как-то неудобно, ― пробормотала Алёна, ― если нельзя, то нельзя...

― Можно, ― заверил Дэльвьир, ― это же не что-нибудь совсем уж сакральное, бери смело!

Алёна с некоторым сомнением повернулась к Авельиру, словно ожидая и его одобрения. Казалось, что она считала его самым умным в отряде. Авельир покивал, мол, можно брать. Алёна довольно улыбнулась и застегнула карман.

― Положу в цветы на окне, ― пояснила она. ― Такая красота, да ещё и натуральные!

Авельир усмехнулся, во-первых, в Адальире всё было исключительно натуральным, да и к тому же так странно было слышать наивные и столь обыденные речи в этом волшебном месте, но, мы, где бы мы ни были, остаёмся самими собой, тем, что мы есть в реальности. Вот и Алёна, даже познав великие тайны Адальира и путешествий в параллельные миры, по-прежнему подспудно думала лишь о своём быте, о том мирке, где она существовала все эти годы. Где были её домашние цветы, что радовали её своими бутонами даже в слякотные зимы, о которых нужно было заботиться и которые непременно нужно украсить какими-нибудь безделушками...

 

Вскоре, где-то к полудню, они спустились в долину и начали движение по её дну вдоль резвой реки, именуемой Эрверсдэн. Вокруг них в долине всё цвело и благоухало, всюду порхали огромные бабочки и стрекозы, а небо, подобно ангелам, рассекали сияющие в солнечных лучах, огромные стаи белых птиц. Они летали по невероятным траекториям, выполняя головокружительные фигуры, и издавали при этом пронзительные крики, наполняющие пространство объёмом и смыслом бытия. Птицы верхнего уровня леса и нижнего яруса кустарников пели иначе, мелодично, романтично и заливисто, от этих песен душа переполнялась радостью и сакральным ликованием, какое бывает лишь в земных храмах и церквях.

Всё это, журчание воды, шелест листьев, пение птиц и шорох крыльев бабочек, создавало в долине непередаваемую атмосферу всеобщего благоденствия. И как не похож был этот затерянный в лесной глубине среди гор мир, на тот, что пришлось пересекать Алёне в преддвериях Фаур-Каста. Неужели Шэу или Визиронту на самом деле мог нравиться их образ жизни, неужели двум этим существам было в радость носить отвратительные маски и тяжёлые доспехи, жить среди пустынь и наводить ужас на окрестные поселения? И разве не хотелось им хоть раз за жизнь избавиться от этой ноши и просто пожить в уединении и умиротворении далёких лесных земель?

― Когда-то здесь ничего этого не было, ― сказал Авельир, заметив, с каким восторгом Алёна глядит по сторонам. ― Ни леса не было, ни рек, всё было пустошь одна великая да пересохшие русла во все стороны, как в пыли нарисованные.

― Серьёзно? ― не поверила девушка.

― Да, ― Авельир кивнул, ― но это было очень и очень давно, когда ещё Т'эраус правил всем на север и восток до самых дальних рубежей.

― Это то падшее божество? ― уточнила Алёна, с трудом припоминая поведанное ей вавилонцами в Гленнвудском трактире. ― А, что он такого сделал?

― Ах, мы же не рассказали тебе самого главного! ― сообразил готический рыцарь. ― Т'эраус был величайший созидательный Бог Третьего Круга, он пошёл войной против всех живых тварей Адальира, но со временем был побеждён. Когда он по-наущению Даосторга начал свою великую войну, Боги Первого круга послали в Адальир величайшего воина истребителя богов, который должен был призвать Т'эрауса к ответу за все бесчинства, но Т'эраус к тому времени уже обрёл небывалую мощь и снарядился первым в истории оружием ― мечом Низерельдером...

― И что произошло потом?

Авельир остановился и присел на большой валун, принесённый сюда, очевидно, рекой при разливе.

― А потом Т'эраус в бою с этим истребителем, имя ему Ронгторн, применил Низерельдер, и весь Адальир поглотила мгла и смута. Удар Низерельдера оказался столь мощным, что энергия переполнила миры, и портал, связующий Адальир с Землёй схлопнулся...

― Но Брелов в трактире говорил, что портал уничтожило падение Вавилонской башни...

― Как бы это тебе объяснить? ― Авельир задумался. ― Дело всё в том, что наши миры тесно взаимосвязаны, когда в Адальире что-нибудь происходит, то это событие имеет отклик и на Земле. На Земле причиной закрытия портала, связующего миры стало падение Вавилонской башни, в Адальире это было результатом удара Низерельдера в бою с Ронгторном.

Алёна кивнула, кажется, начиная что-то понимать.

― Кроме этого удар Низерельдера уничтожил Ронгторна и сокрушил самого Кэльвиара, выжег леса и осушил реки. Лишь многие сотни лет спустя эта земля стала столь же прекрасной, какой и была, и какая она есть сейчас перед твоими глазами! После сражения всё изменилось, Боги Первого Круга больше не могли попасть в Адальир, и власть целиком перешла к Т'эраусу и Даосторгу.

― И что стало потом?

― Однако Т'эраусу не удалось полностью одолеть добрые силы Адальира. Дух Кэльвиара смог всё-таки возродится в здешних лесах. Он поселился в большом дереве, собрав вокруг себя множество последователей. Объединённые Кэльвиаром люди дали отпор разбушевавшемуся чудовищу и сами сокрушили его армии. Т'эраус был разбит, и больше о нём никто ничего не слышал. Кэльвиар же продолжает жить внутри дерева, он говорит со жрецами и учит их, что и как нужно делать, и однажды он вернётся обратно полноправным хранителем Адальира.

― Как это, если он стал теперь деревом?

― Жрецы Вавилона верят, что однажды, когда Кэльвиарово древо вырастит достаточно большим, они выточат из него Кэльвиара, и тот оживёт.

― А почему они не сделают этого прямо сейчас? ― удивилась Алёна.

― Дерево, в котором сосредоточен дух Кэльвиара, ещё слишком мало, а, значит, и созданный из него герой будет мал. Вот они и ждут, когда дерево вырастет. Только растут божественные деревья очень-очень небыстро.

― А что стало с Ронгторном?

― После победы над воинами Т'эрауса люди Герронии создали из его обломков защитника себе, каменного великана Т'аоса, и поставили его охранять горный проход из Кйа-Ори крепости Т'эрауса в Зирвельдон, поэтому воины Гиртрона больше не могут попасть на эту сторону Адальира. Т'аос не пропускает ни одного существа из Свиртенгралля, и Адальир надёжно защищён. Здесь власть имеет лишь Грас Даркфлесс со своими слугами.

― А что стало с этим, как его, ну, мечом?

― С Низерельдером?

― Да, с Низерельдером, где он сейчас? ― Алёна начала отряхивать пыль с подола.

― Никто не знает, ― Авельир пожал плечами, ― меч Т'эрауса канул в лету вместе с древними эпохами и своим божественным хозяином, кое-кто думает, что он всё ещё хранится в Фаллен-Граунде. Говорят, будто некоторые навигаторы видели его собственными глазами в стенах Фаур-Каста, хотя, я лично в это не верю.

― Почему?

― Даркфлесс вассал Гиртрона, древнего демона сновидений, который живёт и правит в противоположном краю Адальира. Даркфлесс непременно нашёл бы способ передать древнее оружие своему господину. А если бы Низерельдер был у Гиртрона, то сразу бы началась война, это чудовище не стало бы ждать с нападением, обладай он такой мощью! Думаю, они спутали его с другим мечом Флесскауртом, подаренным Даркфлессу самим Лемероном, королём Сальвордера. Понимаешь? ― судя по выражению лица, Авельир даже и не рассчитывал услышать от девушки утвердительный ответ.

― Ну, ― вопреки ожиданиям она всё-таки кивнула.

― Если бы Низерельдер был у Гиртрона, то он бы начал войну против всего остального Адальира, поэтому кое-кто пытался да и пытается поныне отыскать эту чудовищную реликвию древности. Возможно, этого не происходит только благодаря магии хранителей Адальира и служителям святыни Клианор...

Алёна нахмурилась, вспоминая, где могла слышать это слово.

― А то б давно эти твари вылезли из своих пещер под Свиртенграллем, ― Авельир многозначительно покачал головой и прищурился. ― Они только и ждут, когда ихний король, проклятый Гиртрон, обретёт Низерельдер, а уж тогда спуску не дадут! ― добавил он устрашающим шёпотом.

― А кто они? ― спросила Алёна, почему-то тоже перейдя на шёпот и непроизвольно оглянувшись.

― Они ― это вассалы Гиртрона, герддроны его армий, герддроны и дартгроты Граса Даркфлесса, слуги Шэугкана, нашего Шэу и Визиронта, ― сказал он в ответ, упомянув о чудовище с черепом дракона на голове даже как-то по-свойски.

Алёна удивлённо подняла брови, она-то помнила встречу с этим жутким существом Фаллен-Граунда и не могла понять, отчего это Авельир зовёт монстра ласково "наш Шэу". Авельир заметил перемену и сразу сообразил, чем именно смутил Избранную.

― Я знаю его так долго, что уже привык к его существованию, ― спохватившись, поспешил пояснить Авельир. ― Хотя он положил многих наших воинов, и его походы против славного Эрнонда тоже были весьма гнусными мероприятиями...

― Всё равно не понятно, ― Алёна мотнула головой.

― А я думаю, чего это вы отстали? ― вступил в разговор, подошедший спереди Дэльвьир. ― Понимаешь, Алён, есть он-лайновая игра, как бы прикрытие нашего братства на Земле, мы общаемся через неё. Так вот, там образ Шэугкана один из самых популярных, поэтому он уже не воспринимается, как реальная личность, а скорее как персонаж, вот поэтому Авельир и говорит о нём не как о реальном воине, надо сказать, очень опасном воине Фаллен-Граунда...

― Ясно, ― сообразила девушка, ― вы так долго играли в него на Земле, что не можете воспринимать его настоящего?

― Что-то вроде этого, ― Авельир задумчиво поглядел в сторону. ― Хотя, я чуть не сдох при одном его виде, там, у руин древнего хэза.

― Ну и силищи у него, швырнул меня, как пылинку! ― пожаловался Дэльвьир, в словах его сквозила опаска и неприязнь. ― Если бы не ты, Алён, нас бы там всех положили!

― Да я-то тут при чём? Это всё спасибо тому путнику римскому...

― Да уж, он нам здорово подсобил! ― подтвердил Авельир.

 

Выход из Кэльвиарона

Густые леса слева и справа уступили место звенящим росой равнинам, подобно морским волнам колышущимся следом за вольным ветром. Горный хребет здесь размыкался, переходя в причудливо изогнутые цепочки каменистых холмов, заросших вереском и клевером. Казалось, что горы, лежащие по обеим сторонам тропы, это доисторические животные, устроившиеся на ночлег и так вольно распростёршие свои хвосты.

На выходе из распадка даже воздух становился иным, более прозрачным и чистым. Благоухания глубоких лесных чащ Кэльвиарона уступали здесь место свежести Арвельдонской Пустоши с её необъятным простором, вольными ветрами и голубыми облаками. Раскрасившая небо лазурь, словно бы стекала вниз с полотна, небрежными мазками сливаясь с зеленью трав там, где Великий Художник махнул своей чудесной кистью.

Будто осязаемый ветер, такой чистый и прозрачный, исполненный бодрящей свежести, в этих краях не путешествовал в одиночку, вместе с ним неотлучно следовали той же тропой голоса полевых птиц, рассекающих просторы бескрайнего небосвода с лёгкостью пушинки и быстротой молнии в самом зените хрустального купола неба.

Долина, раскинувшаяся в обе стороны, насколько хватало взора, дальше понижалась ступенями, так, что с этого места весь Арвельдон был виден, как на ладони. Пред взорами путешественников предстали и все самые мелкие и извилистые ручьи с солнечными бликами, заплутавшими в излучинах, и все самые широкие реки, играющие солнечными искрами на перекатах и стремнинах. И пыльные дороги, вытоптанные конными отрядами славного Ормунда, и рассыпанные по пейзажу там и сям человеческие поселения, коричневые домики с красными и зелёными крышами, пасущиеся в лугах лошади и прочий скот...

А в самой дальней дали виднелись в туманной дымке еле заметные вершины великого Свиреаля. Да, где-то там лежал Южный Георальд, где-то там на самой вершине высокогорий Армильда стоял священный монастырь Клианор. А правее должен был находится Эрнонд, некогда славный Вэльмгленн и Гаур-Хэс, сокровище Арвельдона и неусыпное око, следящее за тем, чтобы люди этих золотых земель жили в правде и справедливости, в добре и заботе друг о друге...

Авельир взял Алёну за руку и ненавязчиво повернул лицом к себе.

― Мы почти преодолели недружественные земли, ― сказал он девушке, улыбаясь, ― скоро ты встретишься с Конструктором Вавилона, он мудр и всё знает.

Алёна улыбнулась:

― Это было б здорово, ― согласилась она.

Фариселл двинулся дальше, на ярком свету дыры, зияющие на его накидке, смотрелись особенно явственно и выпукло.

― У тебя плащ в непотребном виде, ― Дэльвьир усмехнулся. ― Совсем как рожа у Авельира!

Авельир на это замечание, казалось, даже не обиделся. Он продолжал слегка улыбаться, радуясь тому, что путешествие закончилось. Вот, поди ж ты, так и становится ясно откуда у Силия эта вечная благодать на лице и вселенское спокойствие в душе. Видать, столько набродился он по Адальиру, что как и Авельир сейчас, полностью обновил своё восприятие Мира.

― Ещё немного, и мы прибудем к цели! ― обрадовано воскликнул он и побежал вслед за Фариселлом, увлекая за собой и Алёну.

 

Встреча с Конструктором

Так, бегом они быстро пересекли каменистую опушку Кэльвиарона, ступив на совсем иную землю Арвельдона. Справа из-за высоких гор медленно выплыла величественная башня дворца магии Гаур-Хэс, гранитного цвета с красноватым камнем на сводах главного купола и в некоторых других частях стен. Несмотря на размеры, отсюда её было нелегко разглядеть как следует, однако из-за гор внизу панорамы виднелись странные сужающиеся выступы, словно от подножья башни в стороны звездой расходились каменные балконы в виде лучей.

― Гаур Хэс ― дворец магии Адальира! ― воскликнул Авельир, указывая рукой на башню. ― Мы на месте!

― Стойте! ― голос Фариселла прозвучал встревожено и даже немного испуганно.

Все посмотрели вверх и вперёд, где прямо по курсу в прозрачном небе стремительно расширялись тучи, возникающие словно ниоткуда и совершенно беззвучно.

Дэльвьир первым выхватил меч и начал пятиться, тесня друзей обратно к опушке.

― Гроза?! ― изумилась Алёна.

― Магия! ― уверенно отозвался Дэльвьир. ― Отступаем!

― Нет, пока, ― возразил Фариселл, ― я не чувствую волшебства, только движение стихий, но что это, сказать не возьмусь, давайте посмотрим!

― И всё-таки, что же это? ― Авельир завёл Алёну себе за спину, неотрывно следя за бушующей впереди стихией.

― Совсем чистое движение, естественный ход стихий! ― восторженным шёпотом добавил Фариселл.

Отряд застыл в ожидании, рыцари заслонились мечами и обступили девушку кольцом, чтобы защитить её от возможной опасности. Тучи в небе тем временем стали совсем большими, они собрались в круг и начали вращаться над участком земли прямо перед вавилонцами. Внутри кольца прогремел гром, и засверкали молнии, сперва робко, отдельными ниточками, но вскоре электрический вихрь обуял уже всё клубящееся кольцо.

Все в смятении попятились, когда между пыльной землёй Арвельдона и сияющим туманным кольцом облаков стали неспешно вырисовываться стройные столбы радуг. Медленно они оформились и засияли пуще молний, что хозяйничали в это время под сводом неба. Из-за ярких цветов, радуги казались, чуть ли не осязаемыми, словно колонны, подпирающие хоровод сердитых туч. Поднялся ветер, он закружил вокруг странного сооружения из радуг и облаков, затягивая всё окружающее пространство лёгкой дымкой, как той, что стоит по утрам над полями и озёрами Гленнвуда. От этого видение казалось размытым и ещё более необычным, словно нарисовано было акварелью. У земли туман стал совсем белым и густым как молоко, словно фундамент, из которого уже вырастали колонны-радуги...

― Свои! ― выдохнул Фариселл.

Алёна удивлённо приподняла брови.

― Слуги Т'эрауса не владеют силой вызывать радугу, ни при каких обстоятельствах! ― гордо пояснил Авельир, явно довольный тем фактом, что это чудо природы целиком принадлежит только сподвижникам Вавилона, к которым он относил и себя, хоть и не был реальным волшебником.

Грохот грома стих, туманная пелена подобно шёлку стала сползать вниз по радугам, обнажая их ослепительное сияние, такое близкое, что, казалось, можно его рукой коснуться. Внутри этого волшебного Капитолия медленно соткался силуэт человека, всё стало ясно. Лицо Фариселла просияло, а глаза заблестели, словно он нашёл горшок с золотом.

Между двух радуг, что служили незримому сооружению колоннами, показался человек в лазурном одеянии, расшитом странными серебряными узорами. Они переливались, словно это были молнии, запутавшиеся в складках ткани. Сверху тело воина покрывали сияющие доспехи, а за спиной висели сложенные две пары таких же железных крыльев...

Все облегчённо выдохнули, казалось, что кто-то снял с их плеч тяжёлый груз и освободил лёгкие для нового свежего вдоха. Ощущение благодати нарастало по мере того, как человек в доспехах приближался к отряду. Туман у основания, сотканного радугами дворца, расступился, обнаружив широкую лестницу из белого камня. Человек в доспехах остановился у парапета, но не стал спускаться, а вместо этого сделал жест рукой, приглашая гостей подняться к себе.

Не ощущая никакой опасности, вавилонцы взошли по лестнице. Внутри сооружения танцевали разноцветные блики радуг и водили хороводы беззвучные молнии. Всё выглядело как в ирреальном и чарующем сне.

Они приблизились к человеку в доспехах, Фариселл вышел вперёд, Алёна же спряталась за спину Авельира в самом хвосте отряда.

― Конструктор! ― приветствовал странного человека Фариселл.

― Путешествие успешно, ― объявил Конструктор чистым, как горный ручей, голосом, ― вы все можете возвращаться! ― лицо его странно светилось, делая неразличимыми черты, казалось, что он сам состоит из молний и искр.

― Мы там растеряли троих из отряда, ― сказал Дэльвьир, указывая большим пальцем себе за плечо.

― Ага, ― кивнул Авельир.

― Я знаю, ― заверил Конструктор, ― но вы должны вернуться, Actum est, ilicet!^[1] Все, кроме Алёны, я должен поговорить с ней.

― Но у нас нет навигатора, ― Дэльвьир развёл руками. ― Как нам это сделать?

Конструктор задумчиво потёр пальцем переносицу.

― Я перемещу вас, как только будете готовы...

― Но, мы ещё увидимся? ― встревожилась Алёна. Она приблизилась к друзьям-вавилонцам и поглядела на них исполненным надеждой взглядом.

― Конечно! ― пообещал Авельир, беря её за руку.

― Непременно! ― Дэльвьир улыбнулся и посмотрел на девушку с такой нежностью, которой обычно мало кого баловал.

― Это безусловная истина! ― добавил Фариселл, и провёл пальцами по её волосам.

Авельир молниеносно и незаметно для всех прочих вытер глаза, в которых набежали слёзы.

― Вот, ― он снял с шеи одно из своих украшений и надел его на девушку, ― это тебе от меня. Ad futuram memoriam!^[2] Так мы точно встретимся! ― он опустил глаза.

Алёна взяла подарок руками, это было так трогательно, что и её глаза блеснули слезами.

― Спасибо, ― она обняла Авельира и поцеловала его в щёку, ― но я тебя и так не забуду!

― Мы готовы, ― нарочито бодрым голосом вымолвил Дэльвьир, который сам готов был расплакаться, но не хотел выглядеть сентиментальным при своих друзьях.

― Пока, парни! ― крикнула Алёна, отходя назад.

― Увидимся! ― пообещал Дэльвьир и добавил, толкнув Авельира локтём в бок: ― А тебе по возвращении подарю розовые носки! ― он громко рассмеялся.

Авельир поглядел на него с наигранным сожалением, как на убогого, и снова улыбнулся Алёне.

― Увидимся! ― уверенно произнёс он почти шёпотом.

Конструктор взмахнул рукой: Фариселла, Дэльвьира и Авельира окружили радужные столбы, как совсем недавно Крафтсмана, их силуэты обернулись слепящим светом, и через мгновение растаяли в радуге, уносясь куда-то ввысь. Затем радуги погасли, Конструктор улыбнулся. Он приблизился к девушке и заглянул ей в глаза, где ещё дрожали робкие слезинки.

― Вы так ловко обращаетесь с пространством, зачем же понадобилось, чтобы они вели меня через весь Адальир? ― недоумевающее спросила Алёна.

― Expirentia est optima magistra!^[3] ― Конструктор положил руки ей на плечи.

― Что? ― переспросила она, не поняв сказанного.

― Это значит "опыт ― это лучший учитель" на латыни. Важно было, чтоб ты побывала в священных землях и смогла воспринять энергию Адальира.

― Вы проверяли меня? ― предположила Алёна.

― Нет, ― ответил он серьёзным голосом, ― но теперь я уверен, что Вавилон не ошибся, и ты вправду избранная, ты действительно нужна Адальиру... Но, как ни странно, тот, кто нуждается в твоей помощи больше всех остальных, сейчас на Земле в твоём родном городе...

― Силий?! ― почти вскрикнула девушка.

― Не бойся, ― успокоил её Конструктор, ― всё ещё можно поправить, всё в твоих руках, ты должна вернуться...

Алёна слушала слова Конструктора, затаив дыхание, и ощущала, как трепещет внутри её взволнованное сердце.

― Ты должна вернуться, ― повторил Конструктор, ― и всё исправить! Теперь ты знаешь всё, что тебе нужно знать!

― Но, что я могу сделать?!

― Medica mente non medicamentis^[4], так говорили древние, запомни эти слова, они означают "исцеляй разумом, а не лекарствами"! Это нужно понимать дословно, ты поняла?

Алёна не смогла вымолвить ни слова, так сильно разволновалась, лишь согласно кивнула в ответ.

― Доброго путешествия! ― быстро пробормотал Конструктор. Он вновь сделал пас рукой и улыбнулся.

Алёна ощутила нахлынувшее чувство уверенности в себе и силы, и ещё, то странное ощущение, которое она испытала, лишь несясь сквозь зелень листвы и трели птиц в самом начале путешествия. Вновь впереди неразличимо танцевала листва, вновь в лицо летел свежий ветер, и тёплая волна обволакивала тело... "Солнечного света на путях Адальира!" ― донёсся сзади чистый голос Конструктора. Впереди показалась Алёнина кухня, старенький стол с остатками недоеденной еды в тарелках и чашках, потёртый линолеум и даже тот таракан, доедающий рассыпанные ею крошки на полу возле холодильника... И всё это было таким родным и привычным, что и словами не передать!

 

Конструктор продолжал смотреть ей вслед, его волевое, исполненное уверенности и спокойствия лицо, выглядело в этот момент даже немного наивным. Он незаметно улыбался, но, казалось, старательно прятал эту улыбку даже от самого себя, вернее только от самого себя, ведь сейчас он был один и никто не смог бы увидеть её. Он смотрел на тающую в воздухе радугу с умилением, с которым глядят на своих собачек пожилые люди, или как дети смотрят на любимую игрушку...

Сзади послышались лёгкие шаги, грациозно ступая в туманной дымке, стелящейся по полу, за его спиной показалась Диана. Конструктор, не поворачиваясь, поднял руку и сделал жест, приглашая воительницу подойти ближе. Диана подошла и устремила взгляд своих огромных голубых глаз через плечо Конструктора на то самое место, где ещё мгновение назад стояли вавилонцы.

― У меня для тебя есть подарок, ― произнёс Конструктор, продолжая скрывать улыбку, блуждающую на его волевом лице. Возможно, поэтому он и не стал оборачиваться к гостье, впрочем, скрыть что-либо от её цепкого взора было не под силу даже ему.

― Для меня? ― её голос был чуть низким и безумно красивым. ― Что?

Конструктор развернулся к ней лицом, и, вынув из кармана что-то зажатое в кулак, протянул это ей.

― Это дефендэр тридцать седьмого уровня... ― пояснил Конструктор.

В Дианины ладони плавно лёг небольшой хрустальный шар, внутри которого что-то мерцало голубым и зелёным цветом.

― А что там внутри? ― спросила девушка, протирая подарок краем своей широкой перчатки ядовито-зелёного цвета.

― Капля воды из клинка и зелень с перекрестья Апплоусерта...

В шаре действительно кружило несколько крохотных голубых ручьёв, среди которых дрожали светло-зелёные листья необычайной красоты, такие чистые и свежие, будто они только что развернулись из весеннего побега.

― Неужели это тот самый Одиннадцатый адальир?! ― воскликнула Диана, сама до конца не веря происходящему. ― Но почему мне?!

― Так надо, боги не ошибаются, ― сухо ответил Конструктор, ― и, потом, ты это заслужила честно! ― добавил он более мягкой интонацией.

― И что мне теперь с ним делать? ― растерялась Диана.

― Ничего, ― Конструктор пристально поглядел ей в глаза, словно собирался сказать нечто очень важное. ― Только никогда с ним не расставайся, это величайшая ценность всегда должна быть при тебе!

Диана кивнула.

― Да, и вот ещё, ― Конструктор протянул девушке красивый клинок, рукоять его была украшена семью серебряными клыками, торчащими из перекрестья вперёд по направлению лезвия, ― это тебе просил передать Кудесник, помнишь такого?

― Тот самый! ― Диана улыбнулась.

― С зубами Лиандерикса, подарками величайшего дракона, ― подтвердил Конструктор.

― А где же он сам? ― она широко раскрыла свои и без того большие голубые глаза.

― Присматривает за "диггерами-параллельщиками", которые много на себя берут, ― Конструктор сделал неопределённый жест рукой в воздухе, ― он будет занят ещё какое-то время... А клинок готов, мастера постарались на славу, надо сказать! Просто он не хотел, чтобы ты ждала лишнего...

― Спасибо, ― кивнула голубоглазая красавица, ― передай ему спасибо, если увидишь его раньше!

― Присматривай за ними, ― спокойно произнёс Конструктор, ― они без тебя пропадут просто! Хорошо? Иногда мне кажется, что ты даже сильнее Силия...

Диана улыбнулась и снова утвердительно покивала, глаза её и без того искрящиеся просто-таки засияли ультрамарином.

― Обязательно, Конструктор! ― пообещала она. ― А сейчас мне нужно возвращаться, сам знаешь...

― Да, да, конечно, нужно Варю покормить, верно? Она у тебя там одна и голодная... ― он заложил руки за спину и, улыбнувшись, чуть запрокинул голову, словно будучи ниже воительницы всё-таки хотел посмотреть на девушку свысока. ― Отправляйся!

― Угу!

Диана направилась к выходу и не заметила, как Конструктор бросил в сторону Гаур-Хэс странный настороженный взгляд. Диана спустилась по лестнице, и, как только сошла она на землю Арвельдона, волшебное строение с радугами вместо колонн, сразу же растворилось в воздухе. Сохранявшийся ещё какое-то время контур его, вскоре развеяло свежим ветром. Воительница ещё раз оглядела дефендер, покрутила в руках клинок, улыбнулась, и уверенно зашагала в сторону Кэльвиарона.

― Только подумать, я всего лишь хотел помочь влюблённым, а вместо этого втянул кучу народу в древнейшую борьбу...

 

Алёна раскрыла глаза: перед ней зеленели хорошо знакомые обои. Она сидела на своей кухне, одетая в странный средневековый наряд, рядом на полу лежал её плащ с завёрнутой в него прежней одеждой. На шее у девушки красовался подарок Авельира, горный хрусталь на зелёном шнурке, а из динамиков вдруг по-волшебству заработавшего радио звучала лиричная песня Менелика "Je me souviens"^[5]...

Желая проверить правдивость своих новых ощущений, она даже не знала, что предпринять. Алёна собралась позвонить своей хорошей знакомой, чтобы рассказать всю невероятную историю, казавшуюся теперь лишь странным сном. Она невольно потянулась к карману лежащего на полу плаща и вынула оттуда старенький телефон. Из корпуса гаджета тут же во все стороны брызнули полчища зелёненьких жучков. Крышка телефонного аппарата медленно соскользнула с остального корпуса, и Алёна увидела, как блестит полированный пластик внутри устройства. Жучки, несущие в лапках детальки от телефона, ловко разбежались по кухоньке, растаяв в воздухе подобно утреннему туману.

Тогда она вспомнила слова Брелова и прочих о том, что нельзя раскрывать тайны Адальира, и историю с КПК Дэльвьира.

― Прав был Дэльвьир, ― усмехнулась она. ― Теперь мне понятно, зачем они туда набиваются!

Теперь было точно ясно, что путешествие в волшебную страну настоящее, что всё было на самом деле, а не во сне. Надо было действовать, она вернулась в тот же самый день, и тут же повторила свой утренний путь, вернувшись на заснеженную улицу.

 

Алёна спасает Силия

Она вновь очутилась на привычной улице хорошо знакомого города. Вот только теперь рядом не было ни волшебства, ни радуг, ни Конструктора. Алёна сделала первые шаги неуверенно, с каким-то страхом, но, убедившись, что Мир вокруг осязаем, как и раньше, бегом бросилась к тому коллектору, в который недавно спускался Арбитр Стихий. Теперь всё было иначе, от тех чувств, что бушевали в ней ранее, ничего не осталось, ей даже казалось, будто всё произошедшее ― лишь сон или видение, она даже не знала, какой теперь день недели и сколько времени провела она в Адальире.

Она неуверенно склонилась к канализационной решётке и, кряхтя, неимоверным усилием оттащила её в сторону. Сразу же на морозную улицу стал валить пар. Алёна услышала неприятный запах канализации и на мгновение застыла. Никакого волшебства вокруг не было и в помине, а вдруг всё это лишь выдумка, игра воображения?! Что тогда?! Так, размышляя, не сошла ли она с ума, она стояла ещё какое-то время, но, вскоре, собрав всю волю в кулак, всё же двинулась дальше. "― Верить, даже когда не видишь" сказала она сама себе, ускоряя шаги по тоннелю.

Алёна вошла в затопленный коллектор, где у стены сидел Силий. Девушка сняла с компьютера кристалл горного хрусталя, приблизилась к Арбитру, и, склонившись, коснулась рукой его груди. Силий раскрыл глаза и ласково улыбнулся.

― Ты пришла! ― улыбка его стала лукавой и довольной. Он приподнялся, и Алёна помогла ему вновь надеть кристальный медальон. Лицо Арбитра Стихий вдруг засияло, и теперь он был в полном порядке.

― Твоя ниточка, ― поняв, что всё хорошо, Алёна с улыбкой протянула Силию его красную шерстинку.

― Спасибо! ― он ловко вновь заплёл ей свою непослушную бородёнку.

― Надо бы свет как-то зажечь, ― сказала она, копаясь в кармане в поисках спичек, ах, как же она забыла, что бросила курить?!

― Не надо, ― Силий расправил плечи и взял девушку за руку, ― ты всё сделала правильно, и теперь мне светит свет твоих глаз!

― Неужели?! ― искренне изумилась Алёна.

И действительно, её глаза теперь сияли тем же зелёным светом, что и у всех прочих землян, побывавших в Адальире...

 

Сумма

Много ещё было впереди, войны и праздники, победы и поражения, но тогда никто об этом ещё не знал. Да и в самом деле, кто из мудрецов мог бы предположить, что баланс сил в Адальире может измениться за мгновение, всего лишь из-за одного проснувшегося вулкана...

 

* * * 

Яркими красками на серой стене расцвёл странный и незнакомый нам мир. Граффитеры, видать, только сейчас завершили работу, краска ещё не высохла, и, вот, среди невероятных красот и умопомрачительных пейзажей неземных королевств вновь шагают бродяга в рваном пальто и его спутница в старом шарфе, следом бежит всё тот же безродный пёс, ибо путешествие продолжается...