Утро в Гленнвуде

Можете себе представить, как чувствует себя молодая и неопытная по жизни девушка, впервые попавшая в незнакомое место, скажем, новоиспечённая туристка? Если вы девушка, то, наверное, знаете... Всё такое необычное и интересное, всё новое и романтичное, поэтому чаще всего именно в других странах возникают самые яркие летние романы, не приносящие никакой пользы, но оставляющие какие-то благоговейные воспоминания... Это экзотика играет с вами злую шутку, а в реальности все места на нашей планете экзотичны для приезжих и до обыденности привычны местным жителям.

Так, можете представить? Вы, наверное, не совсем понимаете к чему это... А теперь представьте, что может переживать девушка, которая только что узнала, что попала в совершенно другой мир, и не просто иную страну, а абсолютно другую реальность, и не просто узнала, а увидела, услышала и ощутила это всеми своими семью чувствами! Это и страх, и волнение, и душевный подъём, и романтическое вдохновение, которое у Алёны, впрочем, достаточно глубоко спряталось под пылью повседневных, рутинных мыслей. Она только что проснулась и уж, было, решила, что всё лишь сон, но, оглядевшись, поняла: она по-прежнему в старом трактире в Гленнвуде, а, значит, волшебное путешествие в Адальир продолжается...

 

Свежий ветерок пронёсся над равниной, зелёная листва, обрамляющая голубые небеса, всколыхнулась. Горный хрусталь росы засиял на этом дивном утреннем солнце подобно искрам божественного электричества. Луговые травы стали плавно перекатываться неспешной волной. Их покрытые росой верхушки, чуть опережали в движении сочные стебли, отчего над равниной двигалось как бы несколько волн, нижние разных оттенков зелени и верхняя, хрустальная россыпь ещё сохранившихся мельчайших капель ночного дождя.

Алёна вышла из своей кельи. На дубовой лестнице аппетитно пахло съестным, это с кухни доносились чудесные ароматы приготовляющейся пищи, но есть ей не хотелось. Она впервые за многие годы так сладко выспалась, и ощущала теперь прилив сил и бодрящей энергии. В холле, к её удивлению, никого не оказалось, только один торговец за столом в углу снуло потягивал из большой деревянной кружки пенное пиво. В Гленнвилле любили поспать, и в такую рань мало кто поднимался. Девушка бросила взгляд в окно на большой круглый камень ― солнечные часы: тень-стрелка от большого пня в центре частично скрывалась тенью соседнего дерева, но и без того было понятно, что сейчас часов пять-шесть утра.

Алёна потихоньку выбралась из трактира и направилась в сторону луга, туда, где из-под небольшого пригорка весело журчала речка. Она остановилась, когда травы вокруг стали дотягиваться ей до пояса. Девушка наклонилась к странным распустившимся за ночь голубым цветам, напоминающим незабудки, и с вожделением вдохнула их насыщенный, чуть пьянящий аромат. Она опустилась на колени среди трав и, закрыв глаза в блаженстве, стала гладить их руками, ощущая в пальцах этот давно позабытый за длинную слякотную зиму трепет лепестков и стеблей.

Казалось, что мир в это мгновение затаил дыхание, ведь звуков в рассветный час не было никаких, только игриво журчала речка да начинали щебетать ранние птахи Гленнвуда. Алёна начала старательно вслушиваться, пытаясь, словно наполниться этим божественным всепоглощающим спокойствием и умиротворением, накопить его на потом. Словно эту простую благодать природы можно также просто положить в карманы, как и эти лепестки луговых цветов, и унести с собой. Ей вдруг показалось, что из-за леса доносятся звуки какой-то песни, она даже раскрыла глаза, будто хотела увидеть ноты отчётливее, и поняла, что музыка действительно звучит. Волшебная воздушная мелодия флейты, что доносилась со стороны величественного старинного леса, звучала так завораживающе, что Алёна словно начала таять, подобно мартовскому снежку в лучах великолепного весеннего солнца. Вдруг ей пришло на ум, что там, в её родном слякотном и промозглом городе, она бы ни за что не стала слушать такую простую и в чём-то средневековую музыку, но здесь голос далёкой флейты показался ей самым изумительным из всего, что она слышала в жизни.

 

Алёна видит странное облако

Алёна раскинула руки и, откинувшись назад, плавно опустилась на мягкую, уже согретую солнцем, траву. Губы её сами собой сложились в блаженную улыбку. Теперь, если бы мы посмотрели на луг, то не заметили бы на нём никакой гостьи. Вдруг в небесах с западной стороны что-то замелькало, словно раскидистое дерево потряхивало головой на фоне яркого восхода. Калейдоскоп теней и света, привлёкший внимание Алёны, оказался всего лишь дождевой тучкой, скромно расположившейся над небольшой рощей. Изнутри тучу озаряли голубоватые всполохи, словно бушующей там грозы, но, ни грома, ни молний видно не было, лишь серая завеса спадала вниз в том месте, где туча изливалась резвым дождём на далёкие луга за рощей. Алёна приподнялась на локте, стараясь из-за высоких сочных трав рассмотреть странное облако, немного напугавшее её, но оно уже уплыло куда-то назад, превратившись в едва угадываемый силуэт на самой кромке горизонта. Луговую траву ещё раз колыхнул робкий порыв ветра далёкой непогоды, и вновь над лугом стала благодать ясного лета. Ветер унёс страх прочь, Алёна сразу расслабилась и плюхнулась обратно, подняв при этом облако пушинок и лепестков.

На противоположном краю луга у трактира, возле огромного пня показалась фигура Фариселла, вскоре сзади к нему подошёл Брелов, на нём уже не было зелёного плаща, а вместо этого парень был одет в чёрную "рокерскую" майку и кожаный жилет поверх. Они недолго о чём-то разговаривали, а после Брелов стал звать свою новую спутницу. Алёну почему-то это стало ужасно забавлять, она сперва не отвечала на оклики, направляемые вавилонцами в сторону окна её кельи, а только смотрела на своих спутников из-за высокой травы, смеясь вполголоса. А потом, когда Брелов вошёл на луг, и очутился буквально подле неё, Алёна резко вскочила на ноги, и запрыгнула Брелову на спину. От удивления и неожиданности парень вздрогнул, и схватился было за меч, но тут же понял, что над ним просто подшутили, и сам громко рассмеялся. Алёна, по правде сказать, и сама удивилась своему поступку, но здесь всё и без того было достаточно удивительным, чтобы ещё и за поведением следить. Брелов тем временем крутанулся вокруг своей оси и бросился бежать по лугу, неся шутницу на плечах. Алёна только смеялась, по-прежнему не отпуская рук, крепко держась за жилет рокера.

Возле реки Брелов остановился и, повернувшись через плечо, одарил свою наездницу многозначительным взглядом. Алёна тут же перестала улыбаться, так серьёзно он поглядел на неё.

― Сейчас вот скину тебя в ручей, будешь знать! ― пригрозил Брелов и погрозил ей пальцем.

Алёна взглянула на него испугано, и машинальным движением поправив растрепавшиеся волосы, стала пытаться медленно слезть на землю. Но Брелов схватил её за руку и не позволил этого сделать.

― Шучу! ― рассмеялся он торжествующе.

Теперь уже Алёна почувствовала, как над ней посмеялись, она даже немножко обиделась, что её так просто разыграли, но всё-таки в ответ тоже засмеялась. Она вновь попробовала спуститься на землю, но Брелов опять не позволил ей этого.

― Нет уж, давай я тебя донесу, а то снова убежишь в вольные поля, как дикий единорог! ― сказал он, то ли в шутку, а то ли всерьёз, но спорить Алёна всяко не стала.

Фариселл удивлённо приподнял бровь, когда из-за угла трактира показался Брелов с восседающей у него за плечами девушкой.

― Она уже села тебе на шею? ― рассмеялся, вылезающий из окна трактира Авельир.

Брелов состроил одухотворённое выражение лица, на по типу такого, кое бывает у философов, и, пожав плечами, опустил девушку на землю. Алёна спрыгнула на траву и, увидев, что Авельир смотрит в её сторону, немного смущённо опустила взгляд. Авельир многозначительно улыбнулся, даже в готическом гриме он был красив, и прекрасно знал о том, как действует на женщин эта его улыбка.

― А ты чего это в окна лазишь? ― неправдоподобно удивился Брелов. ― И хватит тут глазки строить, мы как-никак на работе!

― Да так, хотел побыстрее выйти на улицу, нашёл короткий путь, ― затараторил Авельир, его всегда смущало, когда кто-нибудь, а чаще всего это был именно старина Брелов, замечал его кокетливые движения и взгляды. ― И, потом, какая работа, дружище?! Я не вижу ни компьютеров ни верстаков!

Фариселл попеременно окинул взглядом Брелова и Авельира, потом перевёл взгляд на Алёну, сдержанно усмехнулся и со скучающим видом побрёл в сторону луга.

― Слушай, Авельир, ― начал Брелов, обращаясь к готическому рыцарю, ― помнишь ту девушку вчера в холле?

― Да, мне она тоже приглянулась, ― Авельир приосанился, и устремил мечтательный взгляд к небу.

― Я не о том, ― Брелов нахмурился, ― ты назвал её "голубоглазкой", помнишь? Ты уверен, что её глаза голубые, а не зелёные?

― Уверен, а к чему ты клонишь?

― У наших с Земли глаза должны быть как изумруды, а если у неё они голубые, то это значит...

― Она из Адальира! ― догадался Авельир.

― Или... ― Брелов замялся, очевидно, обдумывая, стоит ли развивать своё предположение.

― Или, что? ― заинтересовавшись, Авельир настаивал на продолжении.

Алёна поправила вновь упавшие на лицо волосы и пристально посмотрела на Брелова.

― Я просто вспомнил про Артемиду, ― Брелов попытался напустить на себя непринуждённый вид. ― Может, это она? Ты знаешь эту историю?

Авельир отрицательно покачал головой.

― А что за история? ― спросила Алёна.

― Говорят, одна из наших, ― начал Брелов.

― Из братства Вавилона? ― перебив его, уточнила Алёна.

― Да, ― подтвердил Брелов. ― Так вот, говорят, одна из наших достигла такого уровня совершенства здесь в Адальире, что научилась полностью контролировать реальность. Мол, она даже смогла изменить цвет своих глаз и ныне её невозможно отличить от жителей Адальира. Говорят, что её умения позволяют ей беспрепятственно путешествовать в любом мире. Мне про неё говорил Силий, он называл её Артемидой, но утверждал, что лично с ней не знаком, хотя он при этом так хитро ухмылялся, что я не очень-то ему поверил...

― Я, кажется, начал понимать, о ком ты говоришь, ― протянул Авельир, что-то вспомнив. ― Она ― правая рука Конструктора, я тоже слышал о ней, но, признаться, думал, это всё россказни...

― В любом случае, получается, что Алёна действительно важна, как для Вавилона, так и для Свиртенгралля, ― подытожил Брелов, ― слишком уж много здесь суеты. Я помню, в прошлых путешествиях, а они, сказать по правде, не были очень уж простыми, нас никто не подстраховывал.

Алёна невольно поёжилась от этих слов, её пугала и новая, непонятная ответственность, так внезапно взвалившаяся на её хрупкие плечи вместе со странным званием "избранной", и чудовища, описанные ей накануне воинами Вавилона. Она жалобно поглядела на Брелова, словно ожидая какой-то поддержки. Брелов сразу это заметил, ободряюще улыбнулся и подмигнул девушке.

― Не бойся, это как компьютерная игра, всё будет хорошо, ― пообещал он, ― уровень проще, уровень сложнее, ничего страшного!

― А мне не понравился тот чародей в холле, ― задумчиво произнёс Авельир, глядя куда-то в сторону. ― Не зря же голубоглазка нам на него указала. Хотя, если хорошенько подумать...

― Его нужно будет проверить, ― безапелляционно заявил Брелов. ― Аллвэ сказал, что этот гильдиец живёт возле кухни, значит, его будет легко отследить из холла.

― Да, но, Арчи, ― Авельир развел руками, ― может быть, он и не из этих, ведь узор, описанный Аллвэ, не относится ни к одной касте Свиртенгралля или Фаур-Каста.

― Ну и что? Это совершенно ни о чём не говорит, ибо он может быть нанятым из поселений Дальнего Околоземелья, а там орденов пруд пруди, всех и не упомнишь. Потом, это может быть всего лишь маскировка, ― лицо Брелова сделалось свирепым. ― Я просто уверен, что он обучался в Криальстаре или Свиртенгралльском хэзе!

― Почему ты так думаешь? ― удивился Авельир.

― А ты слышал, как он заканчивал свои заклинания? Всякий раз он выкрикивал "пасс"! Это завершающая форма концентрации огненных стихий, она применялась сыздавна, ещё в Северо-Восточном Кристалькрауте, когда сиворийцы-аутсайдеры пытались противостоять огненным стихиям Адальира.

Авельир понимающе кивнул.

― Надо ― проверим! ― он перевёл взгляд на Алёну и тоже улыбнулся ей. В этот момент девушка подумала, что, наверное, нравится этому странному рыцарю, расписанному под гота. От Авельира исходило ощущение глубокой симпатии, которое с лёгкостью вызвало в Алёне аналогичное чувство по отношению и к нему.

 

Поход в Шэугленн

Когда солнце стало подниматься, и его лучи осветили вершины синих гор на западе, Силль вернулся в трактир. К этому времени все уже собрались в Алёниной комнате. Силль с порога выложил Брелову всё, что узнал от Аэл'орри, утаив, разве что, источник собственной осведомлённости.

― Не может быть! ― не поверил Брелов. ― Не могли они так загодя подготовиться! Месяц назад мы сами ещё не знали, что отправимся в путешествие по Адальиру, ― он оглядел друзей, ожидая поддержки своего мнения. ― Месяц назад мы были в Илверре вообще-то!

― К тому же, как они могли узнать, что мы высадимся в Гленнвилле? ― резонно заметил Авельир. ― А, кстати, почему Силий не перебросил нас прямо в Герронию? Там до Вавилона рукой подать.

― Этого не знаю, ― Брелов пальцем потёр переносицу, ― но, уверен, это тоже часть его плана, ― он обернулся к Силлю. ― Ты уверен, что это воины Шадоурока?

― Уверен, ― Силль кивнул.

― Да, ― протянул Брелов, пройдясь по комнате, ― это, действительно, весьма странно: воины Шадоурока в Шэугленн, герддроны в Гвирендорфе, а гильдиец Свиртенгралля в трактире, ещё и эта странная девушка в холле... Здесь и вправду что-то затевается, но связано ли это с нашим путешествием?

Вопрос Брелова повис в воздухе, ответить на него сейчас не мог даже опытный вавилонец. Правду знать мог только Силий, но был он сейчас на Земле, и связаться с ним не представлялось возможным. Возможным было только продолжать выполнение миссии, возложенной на отряд Брелова Арбитром Стихий. После долгих раздумий, все решили, что раньше, чем продолжать путь к Вавилону, следует проверить, что творится в Шэугленн. Если воины Гиртрона действительно притаились в лесах, ожидая именно людей Брелова, то вряд ли они рассчитывали на появление воинов Вавилона в этом старом лесу к северо-западу от Гленнвилля. У подножья Шадоурока можно было выяснить не только, что за существа пришли в леса Гленнвуда, но и незаметно с высоких утёсов проверить тропы, ведущие к Гвирендорфу на предмет засад, выяснить, таким образом, перекрыты ли они герддронами Свиртенгралля или же нет.

 

В Шэугленн с Бреловым и Силлем отправились Килль и Дэльвьир, а Авельир и Фариселл остались с Алёной в трактире, чтобы охранять Избранную.

 

Выбравшись на тропу, которую указала Аэл'орри, Силль смочил пальцы эликсиром и протёр глаза. О, сколько чудесного открылось ему теперь! Он видел буквально всё, окружающий мир налился красками, словно его расписал художник-чудодей. Он услышал голоса самых тихих птиц, прячущихся в лесных глубинах, и увидел самых маленьких мотыльков, что парили в тени трав, скрытые от взоров листвой и стеблями. Теперь он мог представить, что чувствует Авельир, от природы одарённый обострённым восприятием. Силль даже потёр глаза, словно он вышел из тёмной пещеры, и яркое солнце ослепило его. И лишь он сделал так, как перед ним на тропе в туманной утренней дымке возникла девушка в лазурной накидке. Капюшон её был низко спущен на лицо, а из-под него выглядывали золотые волосы ― это была Аэл'орри, в правой ладони она сжимала маленький изумрудный кристалл, то был нивелирующий камень, делающий её невидимой для глаз. Чем сильнее она сжимала ладонь, тем сложнее было заметить её даже Силлю. Но, стоило бы ей разжать пальцы, и эрфния стала бы тут же вновь видна всем, это было особенностью чудесного камня. Ещё одной особенностью нивелирующего кристалла было то, что действующий камень сильно колол руку, это было похоже на сотню иголочек, и Аэл'орри время от времени, прячась за деревьями, раскрывала ладонь, чтобы сбросить накопившуюся энергию. Мало-помалу разум Силля стал привыкать к новым ощущениям, дарованным его очам чудесным эликсиром. Аэл'орри поманила его своим красивым золотистым пальцем и пошла по тропе.

― Туда! ― уверенно сказал Силль и двинулся вслед за девушкой, остальные последовали за ним. Что бы, интересно, сделалось с Авельиром, попади хоть капелька этого чудного эликсира в его глаза и без того одарённые невероятной чувствительностью?!

― Интересно, откуда ты так хорошо знаешь, куда идти? ― недоверчиво сказал Килль. ― Я бы предпочёл, чтобы нас вёл Брелов.

― Он знает, куда идёт, молодец Силль! ― одобрил Брелов и незаметно сам себе усмехнулся, он-то уже догадался, что происходит, ведь секрет нивелирующего камня и эрфниего эликсира уже давно растиражировали по всевозможным вавилонским сайтам...

Они прошли мимо поваленных бурей вековых деревьев. Аэл'орри показалась на другой стороне у цветущей рощи и сделала жест рукой, зовя за собой.

― Туда! ― вновь указал Силль.

Вчетвером они перебрались через бурелом и стали пробираться сквозь лес. Силль видел, как ветви кустов, словно сами расходятся в стороны, пропуская Аэл'орри, и плотно смыкаются за ней, эти леса явно питали к ней слабость. Пройдя лес, они вышли к озеру и двинулись вдоль его берега. Силль шёл след в след за Аэл'орри: она показывалась из зарослей, и он шёл напролом следом, возникала на скале ― и весь отряд карабкался наверх по каменистому склону.

Вскоре за зарослями стала вырисовываться чёрная поверхность Шадоурока. Следом за заросшим мхом ущельем и искрящимся ручьём раскрылась небольшая долина, подходящая к самому подножью Горы Теней, местами из зелени поднимались причудливой формы утёсы, увитые зелёными кружевами плющей и розовыми гирляндами резных цветов. По краям долины всё было также покрыто зеленью, цветущими деревьями и кустами, и лишь у подножья Шадоурока не было жизни, а только камень серый. В центре долины виднелось чёрное пятно, это, очевидно, и был тот разлом, о котором говорила Аэл'орри.

Воины остановились. Силль поднял взгляд на выступ горы слева, где стояла его возлюбленная, ожидая, когда та подтвердит, что они на месте. Аэл'орри кивнула в сторону долины, нежно-нежно улыбнулась Силлю и скрылась за деревьями. Силль тяжело вздохнул, обуреваемый нежными чувствами, и невольно дотронулся рукой до сердца. Даже недолгое расставание с Аэл'орри повергало его в тоску.

― Пришли! ― объявил он, сникнув.

Отряд бегом ринулся по склону, стремясь быстрее войти в долину. Брелов велел рассредоточиться, и все стали осматривать попадающиеся на пути овраги и трещины в земле. Сам же Брелов отправился напрямик к тому чёрному пятну, которое виднелось с пригорка у самого подножья Шадоурока ― горы властителя Свиртенгралля.

Силль замешкался и был вознаграждён, Аэл'орри вышла из зарослей и разжала ладонь с волшебным камнем, возникнув как ниоткуда.

― Мне нужно идти, много дел ещё важных надо сделать, ― сказала она, с нежностью глядя на Силля.

― Да, да, я понимаю... ― с неохотой пробормотал парень. ― Но мы ведь ещё увидимся, я уверен!

― Конечно! ― Аэл'орри приблизилась и поцеловала его в губы, а потом вновь сжала нивелирующий камень, тут же исчезнув из поля зрения.

Силль задумчиво коснулся пальцами губ, словно желая сохранить её поцелуй, и, помедлив мгновение, двинулся вслед за своими. Он то и дело протирал глаза, жмурился и тряс головой, ему всё ещё трудно было воспринимать краски мира, усиленные стократ волшебным зельем. Перед глазами его по-прежнему стоял образ возлюбленной, каким-то волшебством закрепившийся в сознании. В какой-то момент, проходя очередную рытвину, он случайно опустил глаза и обратил взор к распаханной земле, что лежала у его ног. Сначала Силлю показалось, что у него двоится в глазах, но потом он понял, что эликсир сотворил с его взором ещё большее чудо и он начинает видеть сквозь землю. Это видение было похоже на галлюцинацию, земля словно бы разверзлась пред ним, и он увидел пещеры в факельном свете и странных существ, которые передвигались на четвереньках по узким каменным казематам. Эти существа были точь-в-точь как любимец хозяина Гленнвилльского трактира Дор. Он изо всех сил напрягал зрение, чтобы рассмотреть ещё что-нибудь и чувствовал, что начинает видеть всё дальше и дальше. Подземные коридоры ветвились как корни большого дерева, местами образуя значительные расширения, вероятно, комнаты, заполненные какими-то неразличимыми предметами. И всюду сновали странные чёрные панцирные полулюди-полузвери. Невозможно было понять, какую работу они выполняют, бессмысленно мечась по катакомбам. Там и тут на каждом выходе из очередного тоннеля стояли охранники, по двое трёхметровых великанов в антрацитовых доспехах, украшенных тончайшей голубой росписью, похожие на тех железных великанов, что когда-то охраняли цитадель Т'эрауса Кйа-Ори. Ходов под скалой было так много, и шли они так далеко, что рассмотреть всё было бы не под силу даже дозорному Тарнтгора Пограничного, а уж они славились орлиным зрением, ведь каждыё день высматривали неприятеля на самых дальних подступах к крепости Т'аоса.

Постепенно все ходы собирались в одном бесконечно огромном округлом помещении под самым центром Шадоурока, и Силль теперь отчётливо это видел. Он поднял свой ныне просветлённый взгляд на серый камень горы и сам не поверил увиденному: вся скала, казавшаяся цельным монолитом снаружи, изнутри была испещрена неисчислимым количеством комнат, коридоров, переходов, лестниц, огромных залов и прочих странных помещений. Как будто внутри горы был заключён огромный город. Где-то под самым пиком Силль внезапно увидел фигуру существа в плаще, он не думал, что сможет рассмотреть на таком расстоянии что-нибудь меньшее горного людоеда Сивории, которые были столь велики, что одним ударом могли проломить крепостную стену. Но этот человек в плаще и странном шлеме сам, словно магнитом притягивал к себе взгляд, и Силля обуял настоящий ужас. Гора содрогнулась, Силль словно бы полетел сквозь камень прямо к вершине. В мгновение ока он очутился буквально вплотную к неведомому существу. Воин в высоком шлеме и плаще медленно развернулся, блики факельного света сыграли на его зеркально отполированном забрале. В глазницах шлема стояло ровное алое сияние, гудящее, как разыгравшийся на ветру костёр. Он продолжал притягивать Силля к себе, и тому всё труднее становилось противостоять этому притяжению. Силль ощутил, как обмякает его тело, слабеет воля и теряется контроль над мыслями... Из складок плаща воина струился ледяной голубоватый туман, он сделал движение рукой, выводя из-за спины опущенный остриём к земле меч, лезвие которого окутывало лимонно-жёлтым пламенем...

Ощутив, что он подпадает под какое-то магическое влияние, Силль неимоверным усилием воли, собрав всю её в кулак, резко отвернулся. Этот рывок оказался столь отчаянным, что парень аж провернулся вокруг оси, и грохнулся наземь. В голове его всё гудело и вращалось, словно он спрыгнул с карусели, его тошнило, а в глазах калейдоскопом кружили искры. Как раз перед его лицом из земли бил прозрачный ключ, Силль припал к нему и трясущимися руками стал усердно промывать глаза, а когда, придя в себя, он вновь посмотрел на Шадоурок, то увидел лишь серый камень. Видение ушло вместе с последней каплей эликсира Аэл'орри, вымытой из глаз ключевой водой...

 

Авельир с Алёной и Фариселлом в трактире

Алёне было немного обидно, что её не взяли с собой в Шэугленн. Она уж совсем позабыла о прошлых страхах, о герддронах, и хотела побольше узнать о новом мире.

― Мы не можем тобой рисковать, ― объяснил Авельир, заметив Алёнино недовольство. ― Ты избранная, и очень важна для Вавилона. Тем более, поверь мне, в Шэугленн нет ничего более интересного, чем здесь в Гленнвилле.

― Я понимаю, ― протянула Алёна. ― Вот только знать бы, что я такого умею, и куда меня избрали? ― добавила она скептически.

― Точно не в депутаты, ― посмеялся Авельир.

― Да уж!

― А хочешь прогуляться? ― предложил Авельир. ― Фариселл, давай покажем ей окрестности, там красиво! ― обратился он к другу.

― Ну, давай, ― одобрил идею низкорослый рыцарь, ― только поплотнее запахните плащи, твой сюртук, Авельир, смотрится странновато даже для фривольного Гленнвилля! ― он скупо усмехнулся. В ответ Авельир недовольно скривился.

― А куда мы пойдём? ― заинтересовалась Алёна.

― Я лично предлагаю на восток, там Илверр и всяко дальше от Шадоурока, а, следовательно, безопаснее для нас! ― сказал Авельир.

― Это здравая мысль, ― поддержал затею Фариселл, и они отправились по тропе, ведущей через луг за трактиром к той роще, из которой поутру пела слышимая Алёной флейта.

Тропинка петляла среди высоких трав, то тут, то там встречались овраги, подходившие вплотную к тропе. Их склоны ковром устилали самые разнообразные цветы с большими лепестками, образующими как бы чашечки. Соцветия имели разные цвета, становясь всё темнее к низу оврагов, дно которых покрывали небольшие уже буро-зелёные растения без соцветий, листьями напоминающие сенполию ― узамбарскую фиалку.

― Хочешь, фокус покажу? ― спросил Авельир, когда они проходили мимо очередного овражка. Алёна, естественно согласилась. ― Тогда, смотри!

Авельир наклонился и дотронулся пальцем до одного цветка, растущего на самом краю тропинки. Внутри его лепестков дрожала большая капля росы ярко-жёлтого цвета.

― Пыльца окрашивает росу, ― пояснил Авельир, нарочито подражая интонациям Дроздова,  ― это презабавное зрелище!

Фариселл несвойственно себе криво улыбнулся. Алёна понравилась Авельиру, и это невозможно было не заметить, тем более, низкорослый рыцарь знал этого гота не первый год. До чего же он был сейчас забавен, стараясь всячески поразить воображение девушки всем, что знал в мире Адальира!

Авельир примерился, опустился на одно колено и на мгновение замер, просчитывая траекторию, потом резко вскочил и молнией пронёсся вдоль оврага, не отрывая пальцев от лепестков, поочерёдно опрокинув их все. Цветы как по команде качнулись в сторону низменности. Опрокинувшись, они выронили капли росы, которые тут же упали на цветы, растущие ниже, дальше всё повторилось. Волна росы, спущенная Авельиром, стала медленно стекать по лепесткам, устремляясь ко дну овражка, по принципу домино, в пути окрашивая цветной пыльцой склон в радужный цвет. Алёна просто ахнула, столь красивым было это зрелище, словно кто-то расстелил здесь целую радугу.

― Красиво, правда? ― Авельир был явно доволен собой.

― Очень! ― воскликнула Алёна, уже в который раз пожалев, что не захватила с собой фотоаппарата.

― Кстати, на наших сайтах много фотографий из Адальира, ― произнёс Авельир, словно прочтя Алёнины мысли, и в чём-то это было именно так, ведь его обострённые чувства позволяли парню улавливать даже незримую глазу энергию разума. ― Но мало кто верит в их подлинность, собственно, что и требуется. Знать правду могут только избранные и посвящённые, а все прочие пусть думают, что Адальир ― всего лишь игра.

Затем они двинулись дальше. Через некоторое время, путешественники вышли к большой старой мельнице, что чинно расположилась на пригорке среди старинного леса. Хоть крылья сооружения и вращались, а надо сказать ветра здесь дули славные, но понять работает ли в мельнице кто-нибудь, было сложно. Деревянная башня несколько обветшала и производила впечатление чего-то неиспользуемого.

Авельир первым поднялся по склону, и, обернувшись к спутникам, указал рукой куда-то за их спины.

― Отсюда отличный вид! ― воскликнул он. ― Можно увидеть весь Гленнвуд, как на ладони!

Алёна поспешила подняться следом, а Фариселл спешить не стал, чтобы не смущать Авельира своим присутствием. А вдруг, эта Избранная, действительно приглянулась готическому рыцарю?

― Фотоаппарата у меня нету, но зато есть телефон, ― гот вынул из кармана сюртука большой чёрный смартфон, корпус которого покрывала тонкая белая роспись в готическом стиле. ― Хочешь, я тебя щёлкну?

― Да! ― обрадовалась Алёна. ― На фоне мельницы! Только потом не забудь мне прислать фото! Хорошо?

― Конечно! ― пообещал Авельир.

Девушка встала чуть в отдалении, и Авельир сфотографировал её на фоне старинной мельницы. Фото вышло очень удачным. Алёна записала Авельиру свой мэйл в телефон и ещё раз попросила не забыть потом прислать ей фотку.

― А можно ещё тебя попросить?

― Конечно! ― с готовностью ответил Авельир. ― Что ты хочешь?

― Побудешь моим гидом? ― игриво спросила девушка, добравшись до вершины холма.

― Я, собственно, за этим вас сюда и потащил, смотри! ― Авельир ненавязчиво приобнял Алёну за плечо, подводя к наиболее удачной для обзора возвышенности. ― Вон там впереди, ― он указал рукой в сторону трактира, ― центр Гленнвуда, это немного дальше нашего трактира.

Алёна кивнула.

― А справа?

― Справа ― местные владенья Гиртрона, гнусный Демон Сновидений захватил все земли к северо-западу, граница его крепости проходит точно у подножья вон той серой горы, видишь?

― Вижу. Это туда отправился Брелов с остальными?

― Да, именно. Земля у подножья Шадоурока ― так именуется эта гора ― носит название Шэугленн по имени народа, некогда обитавшего в долине. А вон там вдали, далеко-далеко, слабые очертания, похожие на серую диаграмму, видишь?

― Очень слабо, ― призналась девушка. ― А, правда, что ты видишь и слышишь всё намного отчётливее, чем прочие люди?

― Ну, в общем, да, ― Авельир улыбнулся польщённой улыбкой, в его готическом гриме это выглядело немножко жутковато. ― Есть такое дело. Так знаешь что там за силуэты?

― Конечно же ― нет, но, я так понимаю, ты мне сейчас расскажешь?

― Разумеется! Это вершины Свиреаля.

― Чего? ― Алёна решила, что не расслышала сказанного, так как слово показалось ей знакомым.

― Нет, не свирель, ― он как будто понял, что ей послышалось, ― а Свиреаль, так называется огромная горная система, цепи хребтов, делящие Адальир на районы. Его центральные вершины и главный пик высокогорий Армильда видны из любого уголка Адальира. Свиреаль тянется с запада на восток, на востоке он распадается на отдельные горные нагромождения, опоясывающие весь Гленнвуд, а на западе каменным кольцом окружает Вавилон. Говорят, Боги сотворили его, чтобы отделить земли Т'эрауса от благодатных долин Кэльвиара ещё на заре Древнейших эпох.

― Урок географии параллельного мира! ― съязвила Алёна. ― Вот расскажу кому, не поверят! ― она лукаво улыбнулась.

― Это не просто география, ― Авельир сделал серьёзное лицо, ― вершины Свиреаля столь высоки, что отделяют даже климатические зоны. Вон там справа, за Шадоуроком, правда, отсюда его не видно, далеко-далеко лежит Кристалькраут ― там стоит вечная зима, весна там ― диковинка, снега покрывают равнины и все северные склоны гор. А слева, на южной стороне Свиреаля непролазные джунгли, жара и благодать.

― Это правда удивительно, ― согласилась Алёна, ― было бы здорово, чтобы и на Земле так было, пришёл домой, а там лето! ― она мечтательно закрыла глаза.

― Когда первые переселенцы из числа древнего народа гирльдов переходили на южную сторону Свиреаля, они были полностью обескуражены, ибо укутались, набрали тёплых вещей для покорения ледяных горных вершин, ну, ты сама понимаешь, а вышли в цветущее лето.

Алёна заинтересованно кивнула, в знак того, что внимательно слушает рассказ Авельира, тот продолжил:

― Говорят, правда, сам я там не был, что этот феномен сохраняется и у самых вершин, мол, можно сделать всего несколько шагов через пик Армильд и оказаться либо в бушующей метели, либо в тёплом дожде, ― заметив Алёнино удивление, Авельир по-простому развёл руками. ― Это Адальир, здесь могут соседствовать и здорово уживаться самые разные природные явления буквально под боком друг у друга, здесь даже волшебство ещё осталось... Об этом повествует притча "О листве и снеге", пришедшая из Армильд-Клианор, в которой говорилось о мудреце, что мог одновременно, стоя на вершине, набирать в одну руку снега, а другой касаться молодой листвы, и это было вовсе не чудом.

Алена, на секунду отвлёкшись от нити повествования, мельком взглянула в сторону. В чистом голубом небе с восточной стороны танцевала и переливалась искрящаяся змейка. Она плыла высоко над землёй, превращаясь в разные геометрические фигуры, и казалась совершенно ирреальной. То она становилась восьмёркой, то ромбом, то кругом, овалом или просто россыпью искр без какой-либо структуры.

― Ой, у меня, кажется, мигрень началась! ― Алёна зажмурилась и встряхнула головой, пытаясь прогнать видение.

― Это не мигрень, ― Авельир ласково похлопал девушку по плечу, ― это на самом деле есть...

― Что ЭТО?! ― обернувшись к парню, опешила Алёна. Не уж её мигрень была такой сильной, что готу тоже удалось увидеть её?!

― Мы называем это "летучий портал", их много в Илверре, что как раз в восточной стороне, ― начал разъяснять Авельир. ― Это как бы точка перехода в параллельный мир, в том месте происходит слияние разных пространств.

― Правда? ― Алёна присмотрелась к танцующим в воздухе серебристым искоркам. ― А вон ещё один левее, и третий сзади!

― Да, их много здесь, особенно по утрам. Говорят, в Илверре минимальное напряжение межпространственного энергетического поля, что позволяет возникать "летучим порталам". Вот если бы до него допрыгнуть, то можно было бы перенестись, скажем, на Землю, или в другой край Адальира. Но они, негодники, так высоко летают! ― гот недовольно покачал головой.

― Так красиво! ― Алёна восторженно мотнула головой. ― А, где Фариселл? Мы про него совсем забыли!

― Он... ― Авельир прислушался. ― Он стирает запачкавшийся край плаща в ручье у подножья холма.

― Откуда ты знаешь? ― недоверчиво спросила Алёна. С их позиции на пригорке нельзя было увидеть, что происходит внизу, поэтому девушка поднялась на ноги, но и тогда ничего не увидела. Лишь вытянувшись на цыпочках, Алёна смогла рассмотреть внизу крохотную фигурку человека, и впрямь сидящего возле подгорного ручья.

― Но, как ты узнал? ― она ошарашено обернулась к Авельиру.

― Я услышал! ― готический рыцарь самодовольно улыбался.

― Ах, я совсем забыла про твои сверхспособности! ― воскликнула она, теперь на самом деле по достоинству оценив умения гота.

 

* * *